Когда Лера вышла на улицу, было уже темно. В ноябре и так темнеет рано, даже на юге, что уж говорить про Санкт-Петербург. Порой Лере казалось, что тут и вовсе не рассветает уже по крайней мере месяц. Она переехала в этот город в середине июля, сразу после своего тридцатого дня рождения, еще успела захватить краешек белых ночей и порадоваться, что быстро адаптируется, но затем наступила осень, и надежда эта развеялась как утренний туман. Ей было тяжело вставать по утрам и совершенно не хотелось выходить на улицу по вечерам. Пока работаешь в секционном зале, можно обманывать себя, что на улице еще не темно, светит пусть уже не такое теплое, как летом, но все же солнце. Низкие облака не цепляются за шпили Петропавловской крепости, не прячут в себе последние этажи высоток. Никогда раньше Лера не видела такого низкого неба и никак не могла привыкнуть к тому, что оно существует, что до него практически можно дотронуться рукой. А если снять квартиру повыше, то и точно можно. Благо ее квартира находилась всего на втором этаже.

Пока Лера ехала в метро, позвонил Илья. Разговаривать в шумном вагоне было невозможно, поэтому, выбравшись на поверхность, Лера первым делом перезвонила ему. Для этого пришлось снять перчатки, и ледяной ветер почти мгновенно вгрызся в кожу рук, заставляя Леру прижимать телефон к уху плечом, а самой немедленно возвращать перчатку на место.

– Ты что, только едешь домой? – удивился Илья, услышав шум на заднем фоне.

– Было много работы, – пространно ответила Лера, мелкими перебежками передвигаясь к остановке: из-за угла уже показался ее автобус, но его ждал красный свет светофора, а потому она успевала.

– Ты же ночью дежурила.

– Как будто ты меня первый день знаешь.

Илья хмыкнул. Он действительно знал ее почти два года, а потому неплохо изучил. Настолько неплохо, что смог уговорить на переезд, хотя Лера сама до сих пор с трудом понимала, как ему это удалось. Если бы два года назад ей кто-то сказал, что она оставит уютную бабушкину квартиру, в которой жила с восемнадцати лет, откажется от вечерних просмотров фильмов с соседом, с которым дружила также с восемнадцати лет, и переедет в темный мрачный Санкт-Петербург, который никогда ее не очаровывал, Лера бы не поверила. И тем не менее она здесь, бежит под ледяным ветром и мелким колючим дождем к автобусу, чтобы доехать до маленькой однокомнатной квартиры, которую снимает в старом доме.

– Встретимся сегодня? – предложил Илья. – Я привезу и еду, и вино, тебе ничего не придется готовить.

Но даже без перспективы готовить ужин на двоих Лера слишком устала, чтобы тратить несколько часов на неспешные беседы за бокалом вина, а потом еще и заниматься любовью. Она хотела принять душ, завернуться в теплое пуховое одеяло и проспать до утра.

– Прости, я устала, – стараясь придать голосу вину, которую не испытывала, сказала Лера. – Давай завтра?

– Завтра я забираю Кирилла на несколько дней, я же тебе говорил.

Точно, говорил, но Лера об этом благополучно забыла. Кирилл был восьмилетним сыном Ильи, живущим с его бывшей женой. Мальчик учился во втором классе, поэтому приезжать к отцу мог только на каникулах. Лера с ним знакома еще не была, а потому они негласно решили, что, пока Кирилл будет у Ильи, они поставят отношения на паузу. Лере казалось, что Илья вовсе не против познакомить ее с сыном, но вот она к этому готова не была. Это ведь не просто ребенок, это ребенок, чей отец встречается с другой женщиной, не с его мамой. Здравый смысл подсказывал Лере, что Кириллу было всего полгода, когда его родители развелись, а потому едва ли он будет ревновать отца к Лере, но кто вообще знает, что творится в головах у восьмилетних мальчиков? Лучше держаться на расстоянии и не проверять. Тем более это всего на пять дней.

И тем не менее встречаться с Ильей сегодня у нее не было никаких сил. Тот не стал настаивать, проявив привычное ему хладнокровие и тактичность. Иногда Лере казалось, что у него и вовсе нет к ней никаких чувств, потому что не может мужчина быть таким терпеливым и понимающим, но потом она вспоминала, что он вернулся к ней после того, как узнал, что она много лет влюблена в другого, и все сомнения исчезали. Просто вот такой он, хорошо воспитанный и мудрый, верит в то, что и к нему она испытывает какие-то чувства, готов дать ей столько времени, сколько нужно. Ей повезло, надо держаться за него всеми руками. А то ей уже тридцать, а до сих пор ни мужа, ни детей. Эдак и до старой девы недалеко. Последние фразы внутренний голос неизменно произносил с интонациями Лериной мамы, поскольку это были именно ее слова. Сама же Лера всегда считала, что в одиночестве нет ничего плохого, тем не менее, отношениями с Ильей дорожила. Может быть, и не влюблена она в него так сильно, как хотела бы, но он ей определенно нужен.

Ее квартира находилась на втором этаже старого, еще довоенной постройки дома в три этажа. На каждом этаже располагались по три квартиры, итого девять на весь подъезд. Парадную, как тут называли. Хотя темная деревянная лестница, на взгляд Леры, никак не могла тянуть на парадную. Соседи говорили, что по документам ремонт в их доме был сделан уже несколько лет как, но выяснился сей факт случайно. Были привлечены даже журналисты, но пока жильцам ничего добиться не удалось. Летом, когда Лера только переехала, и ее дом, и три соседних, образовавших небольшой двор, утопали в зелени и цветах, сейчас же все стояло мрачное и голое, тонкие ветки порой скреблись в стекло и первое время пугали Леру по ночам, но теперь она уже привыкла. Еще б вороны на зиму улетали куда-нибудь, вообще было бы счастье.

Во дворе было тихо. Жильцы давно вернулись с работы, поужинали и тихонько занимались своими делами. В окнах горел ярко-желтый цвет, мелькали тени, и на мгновение Лера даже пожалела, что отказала Илье. Мысль о темной пустой квартире внезапно показалась уже не такой привлекательной.

Стоило Лере войти в подъезд, как из центральной квартиры вышла соседка с пакетом мусора.

– Ой, Лера, привет! – широко заулыбалась она.

Лера махнула рукой. Соседку звали Катей, она была примерно одного с Лерой возраста, а потому почти сразу записала себя в подружки. Быстро перешла на «ты» и не упускала возможности поболтать. То есть поделиться сплетнями.

– Ты со свидания? – подмигнула она Лере, поставив мусорный мешок у ног, что давало понять: быстро Лере не уйти.

– С работы, – вздохнула та.

– Да ты что! – Катя театрально всплеснула руками. – Ночь на дворе! Разве можно столько работать? А ты слышала…

О том, что именно Лера должна была слышать, узнать не довелось, потому что снова хлопнула входная дверь, и в подъезд вошла еще одна соседка, с третьего этажа. В руках у нее была огромная коробка, доверху наполненная пакетами с сухим льдом.

– О, кажется, у нас планируется вечеринка! – мгновенно переключилась на новую жертву Катя.

Соседка поставила на пол коробку и улыбнулась. Ее имя Лера запомнить еще не успела, но знала, что та живет на третьем этаже прямо над квартирой Леры. И если у нее планируется вечеринка, то это не очень хорошие новости. Лера надеялась выспаться.

– Ты сегодня не работаешь? – продолжала допытываться у девушки Катя.

– Должна же я хоть иногда отдыхать! – возмутилась та.

– Вот! – Катя почему-то ткнула пальцем в Леру. – Видишь, нормальные люди отдыхают! А не работают до ночи.

Чтобы не продолжать этот глупый разговор, Лера вызвалась помочь соседке дотащить пакеты, и та с радостью помощь приняла. Лере показалось, что она тоже спешила отвязаться от назойливой Кати. Что можно понять: если к тебе собираются прийти гости, некогда трепать языком.

– Спасибо большое! – поблагодарила Леру девушка, когда все пакеты были донесены до двери. – Мы будем тихо, обещаю. Никакой шумной музыки и танцев! Я понимаю, что среди недели выходные не у всех, другим надо выспаться.

– Это хорошие новости, – хмыкнула Лера. – А зачем столько сухого льда? – спросила она, но исключительно в целях безопасности. – Для коктейлей?